XXVII.
– Теперь ты, – Серб злобно вперился в Арка. – Я знал, что рискую, приглашая тебя в команду. Но посчитал риск оправданным. Это больше не так. Вот твоя доля, – он грохнул картонной коробкой, лежавшей у него на коленях, об стол. Та была забита небольшими побрякушками из вчерашнего сундука. На вид там было меньше одной десятой, но стоимость этих вещиц всё равно была огромной, коробка пухла от распирающей её колдовской энергии.
Арк не стал торговаться о количестве, просто сказал:
– Мы договаривались о чем-то помимо денег. Мне нужна информация.
Серб осклабился:
– К твоему сожалению, большая часть моей информации была обесценена. Я, конечно, могу рассказать тебе, где жил Мельхиседек, правая рука Иммануила, кем он был раньше и где его можно подкараулить в одиночестве. Но что-то подсказывает мне: со вчерашнего вечера ценность этих знаний слегка упала.
– Ты сказал “большая часть информации”. Что насчет остального?
– Выйдите, ребята.
Пшигода и Акхил послушно вышли.
Когда старик и Арк остались наедине, лицо Серба заметно потеплело.
– Значит, вы с Акхилом додумались, как снимать Амулеты Верности? Это интересно. Это само по себе чего-то стоит. Запоминай, в общем. У Иммануила есть третий ученик. Бартоломью и Мельхиседек, мир с ними, постоянно проводили время на Алексе, и об их жизнях я знаю довольно много. Гастон же… Он стал учеником недавно, лишь полгода назад. До этого был антикваром и наемником на Цоо, а там мои контакты послабее. Парень способный, но опыта у него немного. Ему все еще… власть в голову бьет. Двое других – у них это чувство вседозволенности отыграло уже, они подуспокоились. А этот… В общем, он часто в Кройцберге развлекается. Есть два места: “Капля воска” и “Щелчок”. Не знаю, продолжит ли он туда ходить после вчерашнего… Это всё, что я о нем знаю.
– Спасибо, – сказал Арк.
– И еще. Я сегодня ближе к вечеру пойду к Иммануилу. Что, мол, ничего не знал, не понимаю, как это вышло, что тут можно поделать, и всё такое. Это мой сосед ближайший, понимаешь? Ссориться с ним мне нельзя. Валить всё буду на тебя.
– Хорошо.
– Пока можешь себе оружие и шмотки взять: всё, что найдешь, твое. А с завтрашнего дня ты у меня не показываешься и ни с одним из моих людей не встречаешься, вообще.
– Понял.
Серб уже почти выехал из комнаты, как обернулся и добавил:
– На публике.
Арк кивнул. Следующие полчаса он копался в кладовке, подбирал себе защитную одежду. В конце концов остановился на спортивной кофте с капюшоном и тяжелой куртке аляске с массой карманов. Выбрал рюкзак и сумку через плечо. Переложил свою часть добычи туда, набрал еды. Пошарил на полках с оружием, закинул несколько вещей в рюкзак. Набил карманы патронами к револьверу.
В комнату вошли Пшигода с Акхилом, тихие, пристыженные. Они попрощались, и Арк, не оглядываясь, вышел из катакомб Серба на улицу вместе со своим четвероногим другом.
День выдался промозглый, серый. Моросил дождик, вышка телебашни пряталась в туче. Арк присел и потрепал Кармана за ухом.
– Ну что, снова одни?
– Не одни, – раздался веселый голос.
Над ним стояла Лу и улыбалась – немного криво, но искренне. Шрам на ее лице никуда не делся, но врач Оксана успела поколдовать над ним, сняв боль, припухлость и красноту. Девушка смотрела на Арка светлым, спокойным взглядом карих глаз.
– Поможешь нам? – спросил он, догадываясь об ответе.
– Пойдем уничтожим этого мудака, – сказала она.